Автор: Наталия Бурыка.
Текст на русском языке см. ниже.
Léon Blum, personnalité politique, magistrat, écrivain, critique littéraire, résolument humaniste et socialiste est un homme aux multiples talents et étonnamment contemporain. Que ce soit par ses engagements politiques ou par sa vision de la sphère privée, Blum aurait pu faire la manifestation du samedi 15 juin et ceci dans plusieurs cortèges. Pour nous, son nom rime avec les avancées sociales apportées par le Front populaire, avec sa défense du capitaine Dreyfus (militaire juif accusé d’espionnage), avec son amitié pour Jaurès et avec la fondation du journal L’Humanité. Mais il mérite vraiment un détour sérieux et là, je ne peux que vous laisser un lien vers un podcast de Radio France en neuf (!) épisodes : un délice pour celles et ceux qui disposent du temps. https://www.radiofrance.fr/franceinter/podcasts/serie-leon-blum-une-vie-heroique
Pour les pressé.e.s rappelons brièvement le contexte sociétal très dur de l’époque qu’il a vécue. Né en 1872, juste un an après la Commune de Paris et l’humiliante défaite de la France dans la guerre franco-prussienne, il grandit dans une société à la fois revanchiste et déstabilisée par les bouleversements du XIX siècle (courtes périodes de stabilité politique, transition de modèles de société). En revanche la vie à ses débuts lui est plutôt douce : famille bourgeoise aisée, réussite scolaire remarquable (Blum fait Henri IV puis réussit les concours de l’Ecole Normale Supérieure), études de droit ensuite, dandysme, mariage d’amour (pas du tout un must à l’époque). Ses parents sont juifs alsaciens, commerçants bien installés avec un petit commerce rue Sentier à Paris, bien assimilés.
La culture juive laisse une empreinte modérée à la vie de Blum qui est agnostique. Néanmoins un concept du judaïsme lui est cher, celui de la justice sociale. Il est important à dire que, contrairement à l’aspiration à l’au-delà qui récompense les bons et punit les méchants de la religion chrétienne, la justice sociale dans le judaïsme est ancrée dans le présent. Léon Blum incarne pleinement cette valeur à travers la politique quand il s’engage pour innocenter Alfred Dreyfus accusé à tort.
Depuis cette affaire qui a déchiré pendant 12 ans la société française, Blum ne fait que continuer : participation à la fondation de l’Humanité en 1904, adhésion à la SFIO (Section française de l’Internationale ouvrière) en 1905, carrière au Conseil d’Etat, puis engagement parlementaire socialiste, puis Président du Conseil des Ministres sous le Front populaire. En 1940 il vote contre les pleins pouvoirs de Pétain, subit ensuite des représailles allant jusqu’à la détention à Buchenwald mais dans les conditions, disons, humaines, incomparables avec celles de l’immense majorité des victimes des camps nazi. Après la guerre, il est président de la conférence constitutive de l’UNESCO.
Son héritage pour la gauche est, de fait, beaucoup plus complexe, voire conflictuel (p.ex. Blum est opposé aux bolchéviques), il ne peut pas être résumé par énumération. Blum était partisan des réformes, non pas de la révolution. Ce qui compte aujourd’hui, c’est qu’il était une figure fédératrice, sincère et engagée dans des contextes politiques déchirés et violents. Mais tout en mentionnant ce point important, je voudrais conclure sur une note résolument positive (sauf peut-être pour les trad’wives) : je voudrais revenir aux affiches et à l’ouvrage « Du mariage » dans lequel Blum insistait sur l’importance des expériences sexuelles préalables au mariage pour les femmes avec les autres hommes et prônait l’égalité hommes-femme. Il a choqué la société réactionnaire au point inimaginable, son livre a été taxé de pornographique, tandis qu’au fond il a été rédigé par un mari amoureux qui n’entendait pas à soumettre la femme adorée. Et souhaitait qu’il en soit de même pour toutes.
J’imagine que les affiches printanières déclinant le nom de Blum dans les figures de style à consonance florale et amoureuse font à la fois référence à l’espoir qu’a porté le Front populaire et à ses prises de position que l’on appellerait aujourd’hui résolument féministe. Cette belle paronomase (merci à l'experte Oriane Greenwood pour ce mot savant !) qui rapproche Blum de "Blooming", être en fleurs, et de "Boom boom" que fait un coeur plein de tendresse, marque et souligne l'ardente détermination pacifiste que Blum a si bien incarné par sa vie.
Леон Блюм, политик, судья, писатель, литературный критик, убежденный гуманист и социалист, - человек многих талантов и удивительно современная фигура. Исходя из его политических позиций и его видению частной жизни, Блюм мог бы быть участником демонстрации в субботу 15 июня и даже оказаться сразу в нескольких кортежах. Для нас его имя является синонимом социальных достижений Народного фронта, защиты Блюмом капитана Дрейфуса (офицера еврейского происхождения, обвиненного в шпионаже), его дружбы с Жоресом и основания газеты L'Humanité. Леон Блюм воистину заслуживает серьезного изучения, и здесь я могу только оставить ссылку на подкаст Radio France в девяти (!) эпизодах: удовольствие для тех, у кого есть время.
Для тех, кто торопится, давайте вкратце вспомним суровый социальный контекст того времени, в котором жил Леон Блюм. Он родился в 1872 году, всего через год после Парижской коммуны и унизительного поражения Франции во Франко-прусской войне, и рос в обществе, которое было одновременно реваншистским и дестабилизированным потрясениями XIX века (короткие периоды политической стабильности, смена социальных моделей). С другой стороны, жизнь изначально ему благоволила: обеспеченная буржуазная семья, выдающиеся успехи в учебе (Блюм учился в знаменитом лицее "Генрих IV", а затем сдал вступительный экзамен в Высшую нормальную школу), затем изучение права, дендизм и брак по любви (что в то время было скорее редкостью).
Его родители были хорошо ассимилированными эльзасскими евреями, успешными коммерсантами с небольшим бизнесом на улице Сантье в Париже.
Еврейская культура оставила умеренный след в жизни Блюма, который был агностиком. Тем не менее, одна концепция иудаизма была ему близка - концепция социальной справедливости. Важно отметить, что, в отличие от проекции христианской религии в жизнь после смерти -где добрых наградят, а злых накажут-социальная справедливость в иудаизме укоренена в настоящем. Леон Блюм в полной мере воплотил эту ценность в своей политике, когда проводил кампанию за оправдание несправедливо обвиненного Альфреда Дрейфуса.
После этого знаменитого дела, которое 12 лет разрывало французское общество на части, Блюма было уже не остановить: в 1904 году он помог основать журнал « Юманите » (фр. Человечество), в 1905 году вступил во французскую секцию Рабочего Интернационала, сделал карьеру в Государственном совете, затем стал членом парламента от социалистов, а затем председателем Совета министров при Народном фронте. В 1940 году он проголосовал против полновластия Петена, после чего подвергся репрессиям, включавшим заключение в Бухенвальде, но в условиях, скажем так, гуманных, не сравнимых с теми, в которых оказалось большинство жертв нацистских лагерей. После войны он возглавлял учредительную конференцию ЮНЕСКО.
Наследие Леона Блюма для левых на самом деле гораздо сложнее, даже противоречивее (например, Блюм был противником большевиков), и его нельзя свести к простому перечислению регалий. Блюм выступал за реформы, а не за революцию. Сегодня для Франции важно то, что он был объединяющей фигурой, искренней, вовлеченной, в историческом контексте тяжелых политических и социальных потрясений. Но, упомянув об этом важном моменте, я хотела бы закончить на однозначно позитивной ноте (позитивной для всех кроме традвайфс полагаю). Я хотела бы вернуться к плакатам и книге « О браке", в которых Блюм настаивал на важности добрачного сексуального опыта для женщин с другими мужчинами и выступал за равенство мужчин и женщин. Этим он до невообразимой степени шокировал реакционное общество, а его книга была названа порнографической, хотя если вдуматься, то что там было такого? Ее написал любящий муж, не желающий в любви подчинить себе свою обожаемую жену. Причем Блюм желал, чтобы уважительное отношение было ко всем женщинам. Я думаю, что весенние плакаты с именем Блюма в цветочных и амурно звучащих фигурах речи являются как отсылкой к надежде, которую принес Народный фронт, так и к этой позиции Блюма, которую сегодня мы бы назвали решительно феминистской.